Три круга вокруг священного дерева

В Гаване большинство туристов будет удивлено таинственным деревом, которое здесь, на Кубе, почему-то считают священным. Почему? Этим вопросом задаются многие кубинцы и приезжие. Однако далеко не всем удается проникнуть в тайну этого дерева, которое на острове издавна называют сейбой. Именно от него, как гласит местная легенда, и началась кубинская столица на том самом месте, где находится сегодня.

Около 500 лет назад отряд испанских конкистадоров под командованием Себастьяна Окампо, обследуя северное побережье Кубы, сошёл на берег напротив входа в восхитившую их огромную бухту и увидел перед собой большое дерево с тенистой кроной. Это была могучая сейба. Именно от неё, как утверждают приверженцы исторической легенды, впоследствии начался город, который был основан завоевателями 16 ноября 1519 года в том самом месте, где находится сейчас. Он стал седьмым поселением испанцев на острове, который указом короля надлежало заселять и осваивать всю территорию Кубы. Будущий город назвали Сан-Кристобаль-де-ла-Абана.

Отдавая дань этой истории, гаванцы ежегодно собираются под кроной священной сейбы, чтобы отметить очередную годовщину Гаваны. В ноябре нынешнего года его жители сделают это уже в 490-й раз.

Любопытно, что сам Христофор Колумб, в честь святого покровителя которого был назван город, никогда в здешних местах не бывал. Адмирал открыл Кубу 28 октября 1492 года. Высаживался на острове и во время своих последующих путешествий в Новый Свет. Как известно, он до самой своей смерти не верил, что открыл остров, а не часть континента, - ведь за все четыре раза, что он ходил в неведомый мир, Колумб так и не обошёл вокруг Кубы. Не побывал он и в местах, где расположена нынешняя Гавана. Но именно здесь, в Гаване, Колумбу больше всего посвящено памятников, его именем названы улицы. Адмирал и его спутники главным образом высаживались в восточной и южной частях острова в районе сегодняшних городов Баракоа, Гуантанамо, Сантьяго, Тринидад, Сьенфуэгос и Батабано. Побывал он и на островах Пинос (о. Молодёжи) и Кайо-Ларго. А новую землю он поначалу назвал Хуана (в честь принцессы, ставшей впоследствии королевой). Но это название, некоторое время бытовавшее наравне с прежним, так и не привилось. Кстати, позднее испанские губернаторы не раз пытались переименовать остров то в Фернандину, то в Сантьяго, то в Аве-Мария. Однако старое, индейское название каким-то мистическим образом всё-таки победило - Куба осталась Кубой, как именовали её аборигены.

Что было потом?

В 1511 году испанцы по приказу короля начали активную и последовательную - с востока на запад - колонизацию острова. Первым они заложили город Баракоа, затем - Сантьяго-де-Куба. Эти города и были, каждый в своё время, кубинскими столицами. Седьмым поселением должен был стать Сан-Крис-тобаль-де-ла-Абана (Гавана). Его начали обустраивать в 1514-1515 годах на южном побережье острова, возле устья реки Ма-ябеке, в районе современного города Батабано. Первоначально там поселилось не более пятидесяти испанцев. Однако места в окрестностях оказались заболоченные, кишащие насекомыми. Миазмы и высокая влажность провоцировали частые болезни, особенно у детей, и поселенцы решили перенести посёлок к северу, в срединное течение реки Чор-рера (сегодня - Альмендарес), которую местные индейцы называли Касигуагуас. Однако к тому времени отряд испанцев обследовал северное побережье Кубы и обнаружил там одну из самых удобных на острове бухт, которую решили использовать для ремонта и строительства кораблей. И назвали её Каренас.

Логика и необходимость подсказали конкистадорам: поскольку Чоррера непригодна для судоходства (впрочем, как и все реки Кубы), а им необходимо строить порт для своих армад, курсировавших через Атлантический и Тихий океаны, нужно перенести поселение Гавана к берегу бухты Каренас. Так, лишь с третьей попытки была основана столица Кубы - Сан-Кристобаль-де-ла-Абана.

И вот тогда, примерно в двухстах шагах от берега чудесной гавани нашли могучую тенистую сейбу, под кроной которой 16 ноября 1519 года собрался первый городской совет из числа тогда ещё немногочисленных, но самых влиятельных горожан, а святые отцы-католики отслужили первую мессу. Этот день и был «записан» в анналы испанского поселения как дата основания города.

Разумеется, не все кубинские исследователи по прошествии сотен лет безапелляционно принимают укоренившийся в народе вариант легенды. Авторитетный учёный, первый главный историк Гаваны Эмилио Роиг по-своему интерпретировал события 490-летней давности.

В книге «Гавана. Исторические заметки» Роиг утверждал, что значительно позднее основания города, в 1754 году, губернатор Кубы Франсиско Кахигаль-де-ла-Вега воздвиг рядом с сейбой высокую колонну, на вершине которой поместили икону Пилар-ской Божьей Матери, а у подножия были сделаны две надписи - на латыни и на староиспанском. Так, мол, была увековечена легенда: по существующему поверью, в тени сейбы, находящейся на северо-восточной стороне нынешней площади Оружия, была отслужена первая месса и проведён первый городской совет в тот самый год, когда была основана Гавана.

Отмечу, что некоторые историки жарко спорили и написали немало страниц о достоверности этих событий, сохранённых традицией, и которые как бы превратились в подлинные, когда по указанию генерал-губернатора Франсиско Дионисио Вивеса-и-Планеса торжественно, с большой помпой возле сейбы была построена и открыта мемориальная часовня - Темплете. Внутри неё и сегодня можно увидеть крупные картины маслом, изображающие первый городской совет Гаваны и первую мессу.

Вот что писал Эмилио Роиг о главной сейбе столицы на площади Оружия: «...очень возможно, что она действитель-но существовала, если вспомнить о пышной растительности на той земле, которая была выбрана для окончательного основания города. Однако невозможно утверждать, что на том самом месте, где Кахигаль воздвиг памятную колонну, существовала какая-нибудь сейба или что она была та самая, под кроной которой состоялись первый совет и первая месса. В старинных книгах городского управления упоминается о сейбе на первой площади города, но она использовалась для целей не совсем благовидных: к ней привязывали людей (почти всегда негров-рабов) для публичных экзекуций, назначаемых советом, среди других его юридических полномочий».

По заключению Эмилио Роига, не существует никаких документов, потверж-дающих подлинность этих событий, то есть проведение первой мессы и первого собрания совета влиятельных горожан под этой легендарной сейбой. Кубинские историки, включая самых старых и заслуженных (таких, к примеру, как Арате), не смогли привести никаких документальных доказательств, кроме существующей традиции-легенды. Об этом говорит как и сам Арате, так и Хакобо де ла Песуэла, имевший в своем распоряжении архивы Испании и Кубы. Последний уверяет, что эта старая традиция нигде не потверждается. Два современных историка - Мануэль Перес Беато и Хосе-Мануэль де Химено, которые специально занимались этим вопросом, придерживаются того же мнения.

Роиг делает довольно туманный вывод: «...хотя и нет никаких данных об этом событии, мы утверждаем, что эта сейба, рядом с которой позднее поставили колонну и часовню, не могла ни быть ею, ни служить местом наказания рабов - первая площадь Гаваны, уже перенесённой на северное побережье Кубы, конечно, была, как была и некая сейба, но росла она совсем в другом месте, далеко от нынешней площади Оружия».

И всё-таки кубинцы верят, что дерево было, что оно есть и будет. «Непреклонная судьба захотела, чтобы сейба вообще заняла особое место в нашей буйной растительности и культуре, - рассказывал мне известный кубинский историк и писатель Элиадес Акоста Матос. - Кубинцы всех времён и рас, которые не любят грустить и медитировать и всё время шутят и над всем смеются, всегда относились к этому красивому и загадочному дереву с уважением и предубеждением, от которого свободны другие символы».

Сейба прочно утвердилась в коллективном сознании кубинцев. Она связана с африканскими легендами времён рабства, где сейба - это особое дерево, свидетель могущества древних невидимых богов, что объясняет уважение к нему среди здешних крестьян, которые срубают одни деревья и безответсвенно жгут другие, нарушая целостность кубинской флоры. Но сейба для них священна и неприкасаема.

«Это красивое дерево, с долгой жизнью, гордое, элегантное и могучее, бросает вызов молниям и безответственной вырубке и связано в нашей истории со многими важными событиями, - утверждает Элиадес Акоста. - Оно как бы хочет потвердить легенды, которые о нём рассказывают, и выходит за рамки судьбы, отпущенной для дерева...»

Некоторым образом в сейбе интуитивно соединились великие и трагические понятия свободы и смерти, или, более точнее, «смерти как отчаянного пути к свободе». Вот, к примеру, бедный, затравленный раб, который покончил жизнь самоубийством. Он закинул петлю на ветвь сейбы, чтобы через смерть открыть двери к свободе. Кубинские повстанцы-мамби вешали на сей-бах предателей, дезертиров и сообщников испанских колониальных властей.

...Красное, как в пустыне,

Взошло на горизонте солнце

И осветило мёртвого раба,

Висящего на горной сейбе...

Так писал в своих полных драматизма стихах национальный герой Кубы, поэт и публицист, апостол революции Хосе Марти, который тоже боготворил это дерево.

И ещё об одном сюжете, почерпнутом из рассказа Элиадеса Акосты. В кубинской фармакологии используются кора этого дерева, цветы и масло семян. Оболочка семян плавает в воздухе и образует настоящие облака к удовольствию детей. Из неё делают матрацы и подушки. В Мексике его кору прикладывают к ранам, а в Индии сейба служит средством от расстройства желудка.

Старинный кубинский автор Асес в своей книге «Полезные растения Антильских островов» отмечает: «Считается, что отвар из почек сейбы не даст забеременеть женщине, а её кора помогает исходу плаценты при тяжёлых родах...»

Таким образом, сейба ассоциируется с родами, рождением, зачатием и вообще с жизнью, однако, согласно диалектическому антитезису, она также ассоциируется со смертью, погребением, потусторонними духами и спрятанными сокровищами. Сейба - особенное дерево, и его судьба похожа на судьбу великих людей в истории человечества, которых помнят из-за их великих деяний, но также из-за плохих поступков. С одной стороны - в них свет, с другой - тьма.

...Итак, сейбу кубинцы испокон века почитают как священное дерево. Истории, связанные с деревом, мне доводилось слышать на островедовольно часто. Одна из них повествует о том, что когда-то давным-давно некий негр решил зарабатывать себе на хлеб, став лесорубом. Он взял топор и отправился в лес. Выбрал огромную сейбу. Рубил её много дней. А когда она, умирая, упала, то собой насмерть придавила и дровосека. Согласно этой поучительной легенде, с того происшествия и повелось правило: срубить сейбу - великое зло, а посадить молодое деревце - благо.

Сейчас уже мало кто из гаванцев точно помнит, когда началось паломничество к исторической сейбе на площади Оружия не только в день рождения города, но и в новогоднюю ночь. Люди приходят к «волшебному дереву», чтобы загадать заветное желание. Это желание должно непременно исполниться в грядущем году.

Священным деревом считают сейбу и чернокожие приверженцы афрокубинс-ких верований - сантерии. Мне, например, доводилось быть невольным свидетелем одного нового ритуала, который священ-ники-бабалавос культа Ифа начали практиковать после того, как в июле 2006 года тяжело заболел исторический лидер Кубинской революции Фидель Кастро. С тех пор в день рождения команданте, 13 августа, на рассвете бабалавос высаживают сейбу, которая должна соответствовать возрасту того, кому они желают выздоровления и здоровья. В 2008 году подобная августовская церемония тоже проходила на рассвете. Команданте исполнилось 82 года. В условленном месте собралось около полусотни бабалавос. Они молились за здоровье больного Фиделя, били в барабаны и негромко распевали свои языческие песнопения. Затем на восходе солнца священники принесли в жертву богам курицу, петуха и черепаху. Затем наступило время главного ритуала - посадить сейбу, чтобы дерево росло и крепло, а здоровье Кастро улучшалось и стабилизировалось. Сейбу, которой было столько же лет, что и команданте, освятили ритуалом сантерии. Бабалавос и простые верующие 16 раз обошли вокруг дерева с молитвами и здравицами в адрес Кастро. Как сказал тогда лидер гаванских бабалавос Виктор Бетанкур, «Фидель заслужил любовь чернокожих кубинцев тем, что дал им свободу, достоинство и уважение. Поэтому они желают ему выздоровления».

Кто знает, может быть, именно молитвы бабалавос произвели чудодейственный

эффект: самочувствие команданте значительно улучшилось, он начал активнее писать свои размышления, принимает у себя руководителей государств, контролирует ключевые направления внутренней и внешней политики...

Не раз бывал и я возле этого дерева на площади Оружия. Знакомился там с завсегдатаями и новичками, местными и приезжими. Вместе с ними трижды подряд, как здесь принято, обходил сейбу против часовой стрелки (именно так требует священная традиция) и, прикоснувшись к многолетнему полуголому стволу, загадывал свои желания. Как утверждают старожилы Гаваны, все добрые и благородные мечты, как правило, сбываются. После знакомства с ритуалом бабалавос грешным делом подумалось: «Может, не три круга вокруг сейбы нужно сделать, а все шестнадцать?!».

Бывает, возле «волшебного дерева» звучат шутки и смех - таковы уж кубинцы. Совсем редко заметишь серьёзное лицо. Мало кто соглашался поделиться со мной своими желаниями, это не принято, так как может помешать исполнению, «сглазить-ся». Но в предрассудки верят не все. Находятся и такие, которые не скрывают своих просьб ни от дерева, ни от посторонних. Один мой гаванский знакомый по имени Херальдо, например, откровенно просил у сейбы новую квартиру. А Мария высказала пожелание родить через год сына. Педро испрашивал здоровья для заболевшей матери. А пожилая и умудрённая жизненным опытом негритянка Хуста молилась сейбе как Богу и просила у неё благополучия для всех кубинцев...

Наверное, мало кто до конца всерьёз верит в волшебство легендарного дерева. К тому же многие в Гаване предполагают, что эта сейба вовсе не «та самая», с которой начиналась Гавана и возле которой испанские конкистадоры, согласно легенде, крестили местных индейцев и принимали от них дары. Ведь деревья, даже священные, как и люди, - они смертны. На месте «той самой» сейбы в течение столетий высаживали уже четыре дерева, а в 1960 году, пишут историки, при нынешней власти заменили четвёртое, заболевшее дерево на пятое. Но эта история с заменами не останавливает гаванцев от паломничества в день рождения города и в новогоднюю ночь к «священному дереву» на площади Оружия. Жители кубинской столицы ценят и берегут свои традиции. А желания многие из них загадывают на всякий случай. Вдруг сбудутся. Не знаю, как у кого, но у меня лично, признаться, почти все загаданное осуществилось. Значит, не зря кубинцы тянутся к священному древу Гаваны...

Секреты туриста © 2010-2013

Разработка сайта: веб-студия "Виртуальные горизонты"